Результаты опроса «Выгорание в работе врача»

Авторы: Зеленский Р.А., Зеленский О.А, Зеленская Я.И.

Термин «выгорание» впервые был предложен и введен в 1974 г. Фроуденбергером, который определил выгорание как клинико-психологический синдром, возникающий под воздействием хронического стресса, связанного с выполняемой работой, и включающий прогрессирующее эмоциональное истощение, потерю мотивации или деморализацию, а также отсутствие профессиональных достижений. В 1981г. К. Маслач и С. Джексон высказали идею о том, что выгорание состоит из 3 компонентов: эмоционального истощения, обезличивания (деперсонализации) и снижения (редукции) личных достижений, компетентности.

Эмоциональное истощение проявляется в снижении эмоционального тонуса, повышенной психической истощаемости и аффективной лабильности, равнодушии, неспособности испытывать сильные эмоции, как положительные, так и отрицательные, утрате интереса и позитивных чувств к окружающим, ощущении «пресыщенности» работой, неудовлетворенностью жизнью в целом.

Деперсонализация проявляется в эмоциональном отстранении и безразличии, формальном выполнении профессиональных обязанностей без личностной включенности и сопереживания, а в отдельных случаях – в раздражительности, негативизме и циничном отношении к коллегам и пациентам. На поведенческом уровне «деперсонализация» проявляется в высокомерном поведении, использовании профессионального сленга, юмора, ярлыков.

Редукция профессиональных достижений проявляется в негативном оценивании себя, результатов своего труда и возможностей для профессионального развития. Высокое значение этого показателя отражает тенденцию к негативной оценке своей компетентности и продуктивности и, как следствие, снижение профессиональной мотивации, нарастание негативизма в отношении служебных обязанностей, в лимитировании своей вовлеченности в профессию за счет перекладывания обязанностей и ответственности на других людей, к изоляции от окружающих, отстраненность и неучастие, избегание работы сначала психологически, а затем физически.

В свете социальных изменений и изменений рабочих условий (в том числе связанных с COVID-19), интерес к проблеме выгорания неизменно растет в течение последних лет. На данный момент, несмотря на различные определения и мнения о развития синдрома выгорания, предполагается, что долго игнорируемый стресс лежит в основе этиопатогенеза выгорания.

Целью исследования было изучение профессионального выгорания среди врачей в сложившейся в настоящее время социальной и эпидемиологической ситуации.
Мы ставили перед собой следующие задачи:
1. Проверить применимость метода удалённого опроса через сайт; проверить наличие в синдроме выгорания трёх независимых компонент;
2. Выделить группы врачей, имеющих больший риск выгорания по сравнению с другими;
3. Оценить влияние участия врача в лечении COVID-19 на его выгорание;
4. Дать рекомендации по применению психокорректирующих мер для борьбы с выгоранием.

Материалы и методы

В течение августа и сентября 2020 года было опрошено 126 врачей из 25 различных городов России. Опрос проводился как путём письменного анкетирования участников практикумов, проводимых компанией «Лайтхаус», так и путём удалённого опроса на сайте компании.

Мы проводили опрос у врачей амбулаторного звена и врачей стационаров, которые в своей деятельности ведут прием пациентов, делают назначения и оценивают результаты лечения. Опрос проводился дистанционно: на бумажных носителях или посредством интернет-опроса. Опрос производится с применением стандартной анкеты Кристины Маслач (MBI (Maslach burnout inventory, 1986) под редакцией Н.Е. Водопьяновой с адаптацией НИПНИ им. Бехтерева (2007)).

Было обработано 126 анкет участников.

Промежуточные выводы:
1. Участие в лечении больных с COVID-19 увеличивает степень выгорания медицинских специалистов;
2. Выгорание специалистов из более крупных населенных пунктов выражено сильнее;
3. С увеличением возраста и стажа работы у человека происходит эмоциональное истощение, вместе с этим повышается профессионализм (по крайней мере, по самоощущению). Таких людей чаще привлекают к лечению COVID-19. Эти изменения предсказуемо не зависят от пола.

Результаты

В исследовании приняло участие 30 мужчин и 96 женщин. Распределение респондентов по полу и возрасту представлено на рис. 1.

Рис.1 Распределение респондентов по полу и возрасту

Результаты ответов на отдельные вопросы опросника MBI были подвергнуты стандартной обработке по каждому врачу с вычислением значения по трём шкалам: «Эмоциональное истощение» (EE), «Деперсонализация» (DP), «Редукция профессиональных достижений» (PA), также был рассчитан интегральный индекс выгорания (IBI).

На рисунке 2 представлены распределения результатов по каждой из шкал.

По критерию Колмогорова-Смирнова, распределение по шкалам EE, DP, PA, IBI является нормальным (с вероятностями p=0,50, 0,08, 0,72, 0,75 соответственно; для этого критерия значение более 0,05 говорит о нормальности распределения), что говорит о статистической однородности данных, наборе достаточной статистики.

Анализ данных показал, что общее выгорание минимально связано с абсолютной величиной возраста / стажа, и вселяет надежду на сохранение личности врача в ходе его работы (надо сказать, что врачи с большим опытом — менее выгоревшие). Мужчины выгорают меньше.

Мы также включили вопрос о работе с пациентами, больными COVID. Врачи, которые принимали участие в лечении COVID — более выгоревшие. Однако вес этого признака мал, меньше, чем значение пола врача.

Население города, который указал респондент, оказалось более сильным признаком: чем больше было население города, тем выраженное было выгорание. И этот фактор — единственный, преодолевший порог 0,1 на абсолютное значение коэффициента.

В целом, возраст и стаж не влияют на интегральное выгорание, а лечение COVID-19, женский пол и проживание в большом городе коррелируют с выгоранием (с усилением влияния в этом порядке). Эта корреляция должна быть подтверждена статистическими методами в дальнейшем.

Подводя промежуточные итоги по анализу с использованием метода главных компонент, становится ясно, что с увеличением возраста и стажа работы у человека происходит эмоциональное истощение, но повышается профессионализм (по крайней мере, по самоощущению). Таких людей чаще привлекают к лечению COVID-19.

Рекомендации

Понимая величину проблемы, компания «Лайтхаус» с осени 2020 года начала проводить еженедельные онлайн группы поддержки врачей. В  эти группы может записаться любой доктор, чувствующий потребность справиться со своими негативными эмоциями, усталостью или коммуникационными сложностями на работе. В процессе работы с группами  психологической поддержки для докторов мы столкнулись с тем, что осознание собственного выгорания происходит достаточно медленно, и специалисты демонстрируют сопротивление при обсуждении их состояния, и им достаточно трудно запланировать меры по снижению собственной занятости  или нахождению баланса работы и личной жизни.

Очень хорошие результаты дает обучение навыкам коммуникации – это снижает чувство растерянности или гнева врачей, возникающие при низкой приверженности к лечению, и, как следствие, разочарование в собственной работе с  целым рядом других субъективных факторов, влияющих на удовлетворение от работы: пренебрежение пациентов к лечению, потеря веры в собственную эффективность, снижение эмпатии к пациентам.

Нахождение общего языка с пациентом усиливает веру в себя, позволяет посмотреть на ситуацию непонимания с другой точки зрения, снижает риск возникновения рабочих конфликтов. Врач перестает «уносить работу» домой, больше времени остается на собственные потребности, увлечения и познание мира в целом, что благотворно влияет на эмоциональный фон.

Список литературы

1. Бойко, В.В. Синдром «эмоционального выгорания» в профессиональном общении/В.В. Бойко. – СПб. : Питер, 1999.
2. Маслач К. Профессиональное выгорание: как люди справляются. Статья 1978 год.
3. Косарев В. В.,. Бабанов С. А  Профессиональные болезни «Инфра-М», «Вузовский учебник»
4. Сирота Н.А., Ялтонский В.М., Ялтонская А.В., Московченко Д.В. «Эмоциональное выгорание врачей», Вестник_№4_2017

5. Burnout syndrome: a disease of modern societies? A. Weber and A. Jaekel-Reinhard Institute and Outpatient Clinic for Occupational, Social and Environmental Medicine of the University of Erlangen-Nuremberg, Germany